Три истории о любви - Елена Васюта

Петр Алексеевич привел девушку к своему черному « Лексису». За рулем сидел водитель. Они сели на заднее сидение.

Громов боялся что-то не то сказать, спугнуть Есению. Он поймал себя на мысли, что волнуется рядом с этой молоденькой девушкой. Наконец, он спросил:

– Есения, скажите, а откуда у вас такое имя?

– Как откуда? Родители так назвали. Вернее, папа. Он обожает стихи Есенина и сказал, если родится мальчик, будет Сергей, а девочка – будет Есения. Вот так все просто.

– А вы любите Есенина?

– Люблю, конечно. Но я, знаете ли, не поэтического склада. Мне ближе точные науки. И заканчиваю я политех. Я на пятом курсе, осталась последняя сессия, госы и диплом.

– А что потом, когда закончите институт? Ваша семья здесь живет, в Питере?

– Нет, моя семья живет на периферии. Я – в общежитии. Прописки у меня нет, если это вас интересует!

– Извините, если мой вопрос показался вам бестактным.

– Извиняю. Но он таким и был, Петр Алексеевич, – добавила Сенька, снова вспомнив Леонида. Она не стала говорить Громову, что два года любила его сына. А он ее бросил. Жестокими словами о ее бедности, безродности и отсутствием Питерской прописки объясняя свой поступок.

На глаза Сеньки навернулись слезы. Громов схватил ее за руки, повторяя:

– Есения, дорогая, простите меня! Я совсем очерствел на своей работе! Как я мог так обидеть вас? Простите, простите меня. Это действительно возмутительно обидные слова!

Сенька была удивлена его реакцией. Причиной слез был вовсе не его вопрос, а воспоминание о бывшем любимом. Это позабавило ее. Она чуть улыбнулась. Банкир воспринял это по- своему, что его простили.

– Есения, я буду уверен, что прощен только в том случае, если вы согласитесь поужинать со мной в ресторане. Если вы откажетесь, я застрелюсь, утоплюсь, сброшусь с крыши.

Есения рассмеялась. Этот человек все больше нравился ей.

– Петр Алексеевич, я ведь студентка, у меня ни времени, ни денег нет по ресторанам ходить.

– А сегодня у вас вечер свободен? Еще совсем детское время, поедемте. А насчет денег не волнуйтесь, мы скромненько: по салатику. Расплатиться я смогу.

Сенька вспомнила, что подруги дома нет. Ей не хотелось сидеть в одиночестве. И она согласилась.

Они приехали новомодный дорогой ресторан. Вначале она оробела, но взяла себя в руки и уверенно прошествовала между столиками под руку со своим спутником.

Официанты были сверх любезны, еда необыкновенно вкусная, музыка ненавязчивая, вино вкусное, разговор интересный.

Громов пригласил Сеньку на медленный танец.

Что за прелесть эти танцы! Если вас пригласили на танго, или что- то вроде того, это значит, что вас будет обнимать, ощупывать, прижимать к себе пригласивший мужчина. Причем делать он это будет на законном основании – медленный танец же!

Но Петр Алексеевич вел себя достойно, хоть в его организме бушевало пламя невиданной страсти, бешеного желания и внезапной любви.

Вечер закончился. Пора возвращаться домой. В машине банкир, тесно прижавшись к девушке, сексуально-хриплым голосом предложил:

– Есения, давайте перейдем на ты. Пожалуйста, зови меня Петр.

Сенька довольно много выпила, поэтому была смелой и отважной:

– А, давай, Петр! Ты мне так нравишься! С тобой здорово! Весело!

Язык у нее заплетался. Но впереди был самый сложный момент – прощание. Как бы не занесло, куда не надо! Машина остановилась у Сенькиного общежития. Повисло напряженное молчание

– Есения, а, может быть, ты поедешь со мной? – закинул удочку Петр.

– Не…. Не поеду. Я тебя ва-а-ще не знаю. С незнакомыми мужчинами я никуда не езжу.

Фраза «с незнакомыми мужчинами» далась ей с особым трудом, раза с пятого.

– Пока! До свидания, Петр!

Сенька пыталась открыть дверцу в машине, дергая совсем не за те рычажки.

Петр вышел из автомобиля, открыл дверь, помог Сеньке выйти. Обнял ее и легко, мимолетно поцеловал в губы. Потом отступил в сторону, давая девушке пройти.

– Есения, я тебе позвоню.

– Бай – бай! Звони!

Петр был счастлив! Он не только познакомился с Есенией, он с ней очень хорошо познакомился. Даже в ресторан затащил. И поцеловал!

Ему без труда удалось вызнать телефон у пьяненькой девушки. Он позвонит ей и уговорит куда – нибудь поехать. А потом… Его мечты соответствовали его чувствам, желание любви заполняло грудь, сердце радостно билось, готовое к счастливым приключениям.

Максу не давала покоя мысль, что Сенька уехала с банкиром. Его грызла совесть, что он сам свел ее с этим опасным человеком, с этим женским угодником, с этим бабником. Он долго награждал подобными эпитетами Петра Алексеевича, пока не признался себе, что сам во всем виноват. Соблазнив девочку, проведя с ней упоительную неделю страсти и секса, он, можно сказать, забыл о ней. Что должна чувствовать Сенька? Сидеть и ждать: позвонит – не позвонит? Тем более, он ей ничего не обещал. Он свободен от своих обещаний, а она? Она тоже свободна! Вот банкир ей и подвернулся.

Но Макс не находил себе места. Наконец, далеко за полночь, он решил ей позвонить, не сомневаясь, что она не одна, а с Петром.

– Алло? Макс? Ты что так поздно? – услышал он сонный голос.

– Сенька, ты дома? Одна?

– Угу. Томка еще не пришла.

Камень свалился с души Максима. Она дома! она одна!!

– Я соскучился.

– Я тоже.

– Сенечка, я позвоню, когда будет возможность, ладно?

– А, звони. Все звоните. И ты, и Петр, и все…. Пока! – Она нажала на отбой.

Томка заявилась ближе к обеду. Сенька только проснулась.

– Какая я счастливая! – на распев произнесла гулена, – Сенька, я влюбилась!

– В кого?

– В Дениса! В кого же еще?

– А Вовчик?

– Какой Вовчик? – удивилась Томка, – знаешь, подруга, ты умеешь испортить настроение! Вовчик – пройденный этап, забудь! А вот Денис…

– И чем твой Денис занимается?

– Он – ПОЭТ.

Томка рассчитывала, что подруга немедленно кинется к ней с поздравлениями.

– Томочка, я не собираюсь портить тебе настроение. Поэт-то он поэт, а деньги твой поэт зарабатывает? А живет где?

– Сенька, Денис – совсем другое дело! Это не наши мальчишки с кафедры. Он – настоящий поэт! Правда, сейчас у него кризис жанра, но это временно. Скоро он будет печататься, и я ему помогу! Я буду его музой! А живет он, представляешь, в трехкомнатной квартире!! Я в ней была, точно трехкомнатная! Сенька, я замуж за него выйду, он меня пропишет. Родим детей, будем жить, как боги! – Мечтала Томка.

Есения с грустью смотрела на подругу. Томка раскинула крылья, размечталась. И, скорее всего, скоро опять разочаруется, будет плакать.

Пропев дифирамбы Денису, она, наконец, спросила:

– У тебя- то как?

– С кем?

– С Максом. Или еще кто- то был?

– Макса не было. Был Петр Алексеевич Громов, банкир.

– Подожди, подожди, – прервала ее Томка, – какой банкир Громов? Это что – ли Леонида папаша?!!

– Да, отец Леонида. Мне кажется, он в меня влюбился.

Томка ошарашено молчала. Мысль, пришедшая ей, заставила вскочить с дивана и побегать по комнате.

– Слушай! Это здорово! Если он захочет на тебе жениться, соглашайся. Представь, ты всю жизнь будешь мстить своему паразиту навозному, Ленечке своему! А, если не женится, так живи с ним, вся будешь в шоколаде и сыночку жизнь испортишь! – строила далеко идущие планы Томка.

Сенька невесело усмехнулась:

– Томочка, я хочу выйти замуж для того, чтобы счастливой быть, а не для мести. Знаешь, Петр очень интересный мужчина и, по-моему, хороший человек. Как у него такой сыночек получился? Кстати, он женится.

– Громов знает о вас с Леонидом?

– Нет, я не сказала. Но, если мы еще будем встречаться, если он не потеряет ко мне интерес, обязательно скажу. Тайну из этого делать не буду.

– Так ты с ним собираешься развивать отношения? – не унималась подруга.

– Не знаю. Может быть. Вдруг я его полюблю?

– А Макс?

– Что Макс? Где Макс? – Нет Макса! Это все не серьезно. Эти художники – поэты живут в своем мире, не в нашем. Смотри, как бы твой Денис тебя не разочаровал.

Воскресный день был в самом разгаре. Погода баловала питерцев теплом. В ожидании скорой нудно-дождливой осени горожане стремились за город, насладиться последними солнечными деньками.

Томка завалилась спать, сейчас будет дрыхнуть до понедельника. Сенька думала, чем бы заняться? Звонок телефона отвлек ее от раздумий.

Звонил Петр.

– Есения, здравствуй, солнце мое! Как дела?

– Добрый день, Петр. Все хорошо, спасибо.

– Тома нашлась?

– Нашлась.

– Чем занимаешься?

Сеньке не хотелось признаваться, что она страдает от безделья и она стала плести, что готовилась к семинару, но уже все выучила и сейчас свободна.

Петр обрадовался:

– Есения, может, прокатимся куда-нибудь за город? Погуляем? В Пушкин, например, или в Петергоф? Фонтаны еще не отключили. Там так красиво!